14 июня 1995 года на город Буденновск обрушилась страшная трагедия – в город вошли отряды чеченских боевиков под командованием Шамиля Басаева и захватили более 1500 заложников. Во время захвата заложников в городе в результате стрельбы боевиков многие жители получили ранения, некоторые погибли. Первым объектом нападения отряда Басаева стало здание ОВД. Затем последовало нападение на здание городской и районной администрации. Преднамеренно был подожжен Дом детского творчества. Всех заложников террористы собрали в больнице, где разместили в палатах, коридорах и подвалах. Среди заложников были и дети.
Когда заложников разместили в палатах и коридорах больницы, женщины с детьми устраивались в палатах на свободные места и просто на пол, пытались создать для малышей хоть какие-нибудь удобства, использовали лишние простыни, подушки, запасные матрасы, полотенца.
Никита Рухман вместе с мамой находился в заложниках. 17 июня 1995 года он произнес свое первое предложение: «Дядя палкой — Бам!». На его детском языке это означало, что дядя стреляет. Вместе ним в заложниках побывал маленький плюшевый медвежонок, любимая игрушка. Сейчас он является экспонатом витрины № 5 зала «Преодоление», там можно увидеть и детские фотографии Никиты.
В детском отделении больницы было 34 ребенка. Как только боевики вошли на первый этаж, сломали окна и двери. В нескольких установили огневые точки. Детей нельзя было оставлять на сквозняке, и позже их перевели на третий этаж. Постоянные перестрелки и страх не помешали медработникам успокоить больных детей и организовать их лечение. Врачи переписали детей, попавших в заложники. Их оказалось около 150 человек. В экспозиции зала «Преодоление» представлен холодильник из детского отделения, получивший 19 «ранений» во время штурма больницы. Места попадания пуль обведены красным цветом.
В витрине № 5 «Журнал движения» из детского отделения. Его принесла в музей заведующая детским отделением Сердюкова Наталья Анатольевна. На 87 странице записано, что в отделении находилось 136 человек, и запись обрывается — журнал прострелян.
14 июня в родильном отделении было 105 человек вместе с медработниками. Среди них было 17 новорожденных в возрасте от нескольких часов до 5 суток и беременные женщины. В ночь с 14 на 15 июня родился еще один ребенок — мальчик Женя Гудачек. Мальчик стал единственным ребенком, появившимся на свет в эти страшные дни. Как позже рассказала его мама, Лариса Алексеевна, ей пришлось лечь в роддом на сохранение по медицинским показаниям раньше срока: «Идти не хотелось, я предчувствовала беду. Но мама меня убедила, что идти надо. Взяв с собой молитву «Живые помощи», я все же отправилась 11 июня в роддом. 14 июня весть о том, что город захватила банда боевиков во главе с Шамилем Басаевым, облетела всех быстро. Будущие заложники, и я в их числе, увидели людей с зелеными повязками на головах и автоматами в руках в окна больницы. Страх испытала неимоверный. Сразу начались суета и паника. Войдя в здание, басаевцы всех лежащих в роддоме распределили по разным этажам. Я оказалась на третьем. И надо же было такому случиться, что мой ребенок стал проситься на свет именно 14 июня. Терпела, сколько могла. Но как медработник понимала, что обезвоживание более десяти часов грозит ребенку смертью. Раиса Николаевна Гончарова, в то время заведующая родильным отделением ЦРБ, пошла просить разрешение у Басаева перевести меня в операционную. Он разрешил. Роды прошли с серьезными осложнениями. Но, вопреки всему, в ночь с 14 на 15 июня на свет появился Женя. Его тут же забрала детская медсестра А. Шабельникова. Басаевцам сказали, что родилась девочка, так как опасались, что будущего воина могли не оставить в живых. Позже пришлось перенести вторую операцию. Меня переложили на пол, принеси лампы, так и оперировали».
Еще один журнал был передан в музей — «Журнал регистрации новорожденных». Последняя запись в журнале была сделана ранним утром 14 июня. Запись гласила о том, что Гущина Виктория Викторовна родила девочку в 4 ч. 45 мин. 14 июня 1995 г. Отметка о рождении Евгения Гудачека так и не была сделана в этом журнале. Не до того было медикам, на первом месте стояли жизнь мамы и малыша.
Как ни старались взрослые уберечь детей в дни захвата города басаевскими боевиками, избежать трагедии не удалось. От рук террористов погибли 4 ребенка в возрасте от 14 до 17 лет. В тот роковой день оборвалась жизнь 14-летней Лены Куриловой. Устроив стрельбу на улицах города, боевики не жалели никого, даже детей. Они ранили Лену Курилову, как потом оказалось, ранение было смертельным. Ученик школы № 4 Станислав Краснов был обычным прохожим. Во время перестрелки его настигла шальная пуля, мальчик умер на месте. Жестоко избиты и рассреляны были выпускники средней школы №6 села Архангельского Антон Калиновский и Василий Свердлик. 14 июня мальчики сдали экзамен по физике на «отлично», собирали документы для поступления, отправиличь в больницу, чтобы навестить маму Антона. Там и были захвачены бандитами. Увидев перед собой здоровых, крепких ребят, террористы сочли их за курсантов военного училища. Не желая верить в то, что перед ними выпускники школы, террористы вынесли им смертный приговор.
Горечь этих дней навсегда останется в сердцах детей, потерявших своих родных: 16-летняя Света Гаранжа осталась круглой сиротой, сестры Галя и Марина Финтисовы потеряли маму и дедушку, многим детям пришлось прежить страшные муки неведения, когда их родные были в заложниках.
Восемь учеников средней школы № 1, расположенной в центре города, все пять дней находились в заложниках, у одиннадцать учащихся были убиты родители. В архиве музея хранятся воспоминания учениц школы №1, записанные 21 ноября 1995 года:
***
«14 июня в полдень началась в городе стрельба. Я хотела выбежать на улицу, но меня не пустила бабушка. Она сказала: “Это стреляют чеченцы”. К нам приходили люди, знакомые и незнакомые. Просили позвонить по телефону, т.к. у них телефон не работал. Мама не вернулась с работы. Все эти дни мы не знали, где мама. Мы горевали и плакали. Бабушка меня утешала: “Раз много заложников, значит, правительство позаботится о них, и они будут спасены”. Мама вернулась домой через 5 дней. Мы все плакали и от радости и от горя. У нее болели глаза, т.к. она была в заложниках и находилась в подвале, в темноте, все эти дни. Она была на работе перед нашествием чеченцев. Когда она услышала выстрелы, закрыла магазин и побежала домой, но ее настиг вооруженный чеченец, осыпая бранными словами. А потом ударил оружием по пояснице и погнал на площадь, где было согнано много людей. Хорошо, что мы живы и счастливы. Только бы не повторилась эта беда».
Лена Чанкаева, 11 лет, школа №1, 6″Б» класс.
***
«14 июня 1995 года чеченцы напали на наш город. Потом послышалась автоматная очередь. Мы, я, мама и бабушка быстро зашли домой. Потом мама выглянула в окно и увидела двух чеченцев в зеленых повязках. Они стали стучать в нашу дверь. Вышла наша соседка. Чеченец отошел от нашей двери и подогнал ее к нашим воротам, где дежурил другой. Вышла тетя Зина. Ее тоже подвели к воротам. Их забрали, потом мы не знали о них пять дней. Через пять дней они вернулись«.
Эдга Рагимова, 11 лет, школа №1, 6 «Б» класс.
Залечить психологические травмы, полученные детьми в дни теракта, взялись детские лагеря и санатории. Но даже они оказались бессильны, чтобы из памяти детей навсегда исчезли те страшные июньские дни. Прошло 25 лет, но в городе помнят и чтут память жертв теракта.
Материал подготовлен на основе данных архива музея
экскурсоводом (гидом) Малеевой А. И.